Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал: первая украинка на Эвересте

#TOP

Ирина Галай – не только первая украинка покорившая Эверест, но и женщина, разбивающая всё стереотипы. Блондинка, которая работает в нефтяной компании, успешно покорила не одну горную вершину, оставляя позади даже мужчин. Примечательно, что Ирина не профессиональная спортсменка.

20 мая в 4 утра по тибетскому времени она взошла на самую большую горную вершину мира — Джомолунгму, высотой в 8848 метра.

Её гидом был Виктор Бобок – первый украинец, который покорил все высочайшие вершина мира. Ирина обошла свою конкурентку Татьяну Яловчак из Донецка, которая в то же время осуществляла подъем.

О том, как это было, Ирина рассказала на первой публичной встрече в Киеве.

С чего всё началось

В детстве я всегда любила снег и горы. Мы с родителями часто ездили в Карпаты (Ирина из Мукачево, Закарпатская обл. – прим. авт.), катались на лыжах. Отец привил мне любовь к зиме.

Мое первое восхождение на гору – это Казбек. Мы поспорили с сотрудником, и я проиграла. До этого часто смеялась, что он чеченец и ни разу не был в горах. И он сказал: «Ага, давай я тебя отправлю теперь на Эльбрус». Поездок на Эльбрус не оказалось, и я выбрала Казбек.

Позвонила в магазин снаряжений, всё заказала. Когда я пришла туда после работы на каблуках и в платье, всё смотрели на меня с удивлением. Ехала в поход одна и добралась до вершины первой из своей группы.

После того, как я поднялась на маттехорн (гора в Швейцарии – прим.авт.), мой гид Валентин Сапавин предложил мне подняться на Эверест. «Ты боевая и сильная, а на Эвересте еще не было ни одной украинки». Сначала я не поверила и написала Виктору Бобку в Москву, чтобы он проверил это. Потом мы начали общаться в сети, и он помогал мне собрать всё что нужно.

О подготовке и финансах

Я не сомневалась, что у меня получится. Была только финансовая проблема – нужно было где-то взять деньги. Подъем стоит более 50 тыс долларов: зарплата шерпам (проводники из Непала), разрешение на восхождение, еда, проживание, зарплата китайцам, которые прокладывают перила. Разрешение на восхождение дают не более четырёмстам человек, а экспедиции проводят только в мае.

Суму помогла собрать сестра. У них с мужем семейный бизнес – термальные воды Косино. Там же я готовилась к походу и лечила суставы, которые могли подвести на горе.

Обычно к поднятию на Эверест готовятся три года, я смогла за 6 месяцев. Каждый день после работы я ходила на тренировки: бокс, фит-кросс, силовые нагрузки. Раз в два дня – пробежки по городу, а иногда были тренировки и утром, и вечером.

О вещах

Хотела взять с собой сало. Мне даже передала его мама специально в Киев, но я забыла его дома. Мой шерп всё время проверял, что я несу в рюкзаке, почему-то он всегда был слишком тяжелым. До 6400 м я несла на себе 10-11 килограмм, потому что старалась все свои вещи нести самостоятельно. В рюкзаке были спальники, термосы, одежда. А вот к самой вершине я несла всего лишь 5 килограмм. Это был кислородный баллон, всё самое необходимое и куча всяких мелочей: флаги, мячики для гольфа. За дополнительную плату я просила шерпа нести розовое одеяло, потому что не представляла, как я буду без него. Ночами очень холодно, так что ты надеваешь почти всю одежду, которая есть в рюкзаке.

Что было самым трудным

Самым сложным для меня было ожидание. Были разные причины, из-за которых нам нельзя было подниматься дальше. Погода, например. Или перила еще не проложили. Я постоянно уговаривала своего гида Виктора идти дальше без перил, без страховки, потому что было утомительно ждать. Мне было настолько тяжело, что я даже просилась помогать китайцам прокладывать перила. Спасало только то, что мимо лагеря проходило много людей, и мы общались.

Чем выше поднимаешься на Эверест, тем больше кажется, что все говорят на одном языке. Особенно, когда скучно, находишь много слов. Мне кажется, еще пару таких экспедиций и я смогу книги писать на английском.

Запомнился и впечатлил меня американский ветеран-морпех Чарли Линвилл. В этом году он стал первым человеком, который поднялся на Эверест с ампутированной конечностью. Он просто носился по горе и был счастлив.

Усталость пришла на спуске. Рюкзак хоть и весил меньше 10 килограмм, но лямки просто впивались в плечи.

О горной болезни и здоровье

Там я впервые столкнулась с «горной болезнью».

На определенной высоте человек просто не может идти дальше и ничего не может с собой поделать. Либо у него начинаются сильные головные боли. У кого-то возникают галлюцинации. Один мой друг рассказывал, что пока поднимался на вершину, он «смотрел» спектакль «Гамлет» и говорил, что таких красивых костюмов еще не видел никогда. От организма там можно ждать всего, что хочешь.

Он не понимает, что случилось, все это – огромный стресс. Может быть инсульт, если постоянно снимать и надевать кислород. Мы никогда не знаем, как наш организм отреагирует на высоту. Еще мне рассказывали, как когда-то японка заплатила четырем шерпам, чтобы ее подняли на гору. На одного альпиниста дается один шерп, а она заплатила четырем, чтобы ее подняли по лестнице на Эверест, подняли в прямом смысле этого слова. Стояла огромная очередь, и все ждали, пока ее туда затолкают. Она была абсолютно неспортивной, но имела много денег. Это было спустя 50 лет с первого восхождения на эту гору, так она хотела отметить эту дату.

У каждого все индивидуально. Поэтому я хочу подняться на 8 тысяч без кислорода, чтобы проверить свои реакции, свой организм. Мое поведение на высоте было аномальным. У меня был аппетит, не было бессонницы. Несколько раз разболелась голова — обычные мигрени. Я спокойно сидела на 6400 м, ждала под вершиной, никуда не спускалась. Таня Яловчак поднималась пять раз на 6400 м.

О помощи в горах

Есть такое правило, что в горах каждый за себя. Ты сам себе это придумал, тебя никто не заставлял идти, ты решил, что хочешь подняться. Надо понимать, что для человека может быть фатальной попытка помочь кому-то другому. Также надо понимать, какая высота. Например, если больше чем 8600 м, всех предупреждают: вы здесь сами за себя. Если что-то случится, никто никого оттуда сносить не будет.

Чтобы снести человека с такой высоты, надо оплатить шесть пермитов для шерпов, чтобы они туда поднялись, провели спасательные работы, спустили человека вниз. Поэтому там долго лежат тела, пристегнутые к веревкам, которые никто не спускает с горы. И из-за мороза они выглядят так, будто умерли вчера.

Если бы я понимала, что на меня, моего шерпа и моего гида желание помочь кому-то навлекло бы опасность, я бы спросила у гида, помогать ли таким людям. Если бы решала сама – наверное, помогала бы. Потому что потом придется жить с тем, что ты оставил человека, которому плохо.

На 6 тысячах на спуске я встретила парня, который лежал под камнем. Говорю: «Ты чего здесь лежишь». А он: «Я хочу полежать». Говорю ему, что нельзя так делать, надо встать и идти, потому что еще очень далеко до ближайшего лагеря. А он мне: «Зачем ты мне это сказала, я еще так далеко?». Я пыталась его заставить пойти со мной, но он не захотел – как я могу тянуть его за руки, если он не хочет. Это был популярный маршрут, я понимала, что там могут быть и шерпы, и другие люди, и его просто там никто так не оставит.