Деннис Аду: «Мода на джаз — это прекрасно»

Развитие украинской джазовой культуры не перестает нас радовать. Джазовый фестиваль во Львове Alfa Jazz Fest входит в 20 лучших в Европе, на Koktebel Jazz Fest приезжают десятки тысяч посетителей, а jam session в любой день недели — не новость. На этой неделе в киевском арт-центре Closer готовятся к одному из самых масштабных джазовых фестивалей — All Music is Jazz. Познакомиться с всемирно известными музыкантами можно в нашем гиде по фестивалю.

Мы поговорили с одним из самых популярных украинских музыкантов, трубачем Деннисом Аду, о том, как понимать джаз, как пишется музыка и почему нужно сходить на All Music is Jazz.

Как становятся трубачами

Я родился в Гане и переехал в Кривой Рог в возрасте двух лет. Конечно, со мной случались всякие истории, потому что в то время не так много было чернокожих парней на районе, но я не жалуюсь.

В школе-интернате, где я учился, был кружок духовой музыки. Он проходил во время сонного часа, и это было очень круто: разрешалось не спать. Так что мы с товарищем пошли на этот кружок, чтобы казаться крутыми парнями. Там мне посоветовали пойти в музыкальную школу — в джазовый оркестр. Руководителем был Александр Гебель, известный не только в Украине, и мы выступали в разных странах. Правда, у меня был «африканский» паспорт, и если бы я выехал из страны, то уже не вернулся. Более менее понимать, чем я все-таки занимаюсь, начал на 3-4 курсе музыкального училища. Поскольку я играл в джазовом оркестре, то шел целенаправленно на эстрадный отдел.

Да, многие джазмены нигде не учились, но сейчас образование позволяет любому человеку научиться играть джаз. Есть люди, которые уделяют занятиям больше времени и в результате играют лучше, чем просто «талантливые».

От гамм никто никуда не уйдет. Я играю на трубе 23 года и до сих пор их играю. Мне очень нравится сравнивать это со спортом: чтобы быть всегда в форме, нужно играть этюды и гаммы до конца жизни. Грубо говоря, если день не играешь, то плохо себя чувствуешь на следующий, теряешь форму.

Мне нужно каждый день играть на трубе. У меня есть много товарищей-духовиков, которые могут пропустить 2-3 дня, чувствовать во время игры дискомфорт, но играть. Мне же становится неприятно и неудобно.

Про особое дыхание, как у Майлза Дэвиса — нет у меня ничего такого. Всему можно научится, если задаться целью.

О джазовой музыке

На меня повлияло  много музыкантов, в разные периоды — разные. Все началось, конечно, с Луи Армстронга. У нас на кружке висел огромный портрет Армстронга, руководитель этого кружка показывал на него и говорил, что это мой дедушка. Так как я не знал дедушку по линии отца, у меня не было оснований ему не верить. Когда я поступал в музыкальное училище, один знакомый трубач записал мне двухстороннюю кассету Луи Армстронга, я слушал ее целый год, потому что ничего другого не было. Я знал все те песни наизусть.

Следующим трубачом был — Майлс Дэвис. Долго его слушал и не всегда понимал, что он там играет и почему. В один момент я задался целью прослушать все альбомы в хронологическом порядке. Когда учился в Киеве, я скачал все альбомы (благо, наша страна это позволяет) — вышло 23 гб музыки. Я читал автобиографию Дэвиса и слушал все его альбомы. В биографии он описывает разные детали. Например, во время записи совместного альбома с Колтрейном, Дэвис начал тянуть его за штанину во время соло, и это действительно можно услышать. Был момент, когда он выгнал своего пианиста во время записи и доигрывал за него.

Чед Бейкер — нравилась его расслабленная манера исполнения, он не был агрессивным и пел очень красиво.

Когда я повзрослел, понял, как нужно заниматься чтобы был какой-то прогресс. Нужно слушать больше трубачей, имитировать их игру, записывать соло и учить их наизусть. Потом начал слушать Ли Моргана, Фредди Хаббард, Роя Харгроува, Николаса Пейтона, Диззи Гиллеспи.

Слушатели джаза — разные, те, кто понимают музыку, и те, кто нет. Луи Армстронг начал популяризировать в широких масштабах. Он начинал именно с таких клубов, какие нам показывали в передачах про джаз по телевидению: все пьют, курят, кто-то что-то играет и все такое. Кроме того, он играл для богатых белых, которые не могли спустится в эти клубы. Он играл для всех.

На сегодняшний день  все эволюционировало, площадки и уровень извменились. Есть люди, которые не понимают ничего ни в музыке, ни в гаммах, но им нравится.

Есть такое мнение, что джаз стал более сложным. Его даже начали называть «музыкой для музыкантов». Для музыканта джаз действительно интересен, ведь ты знаешь традиции и что было «до». Многие музыканты могут, например, цитировать мелодии из прошлого, а если ты этого не знаешь, музыка может казаться бессмысленной. Но есть и другой вариант: ты можешь быть неподготовленным слушателем и просто слушать, как музыканты пытаются передать эмоции.

Очень мала вероятность того, что когда-либо тот или этот музыкальный момент повторится. Именно поэтому всегда одни и те же мелодии звучат по-разному. Игра — это как общение людей. Они могут говорить об одной и той же теме, но возможность того, что повторится последовательность слов и даже одни и те же слова, не очень велика. Вы забываете о чем говорили 3 дня назад, так же и я не помню, что было вчера и что я играл. Исполнение зависит не только от того, какое настроение у нас, но и как реагирует публика.

За что я люблю джаз? Наверное, за ту свободу, которую он мне дает. Сейчас я уже немало знаю, но каждый день узнаю что-то новое об этой музыке.

Я знаю законы и знаю, как их нарушать. Ведь у всех есть интерес и все хотят ходить через стены, летать, парить. Ты можешь это прочувствовать, когда играешь джаз.

O Dennis Adu Big Band

Если ты хочешь свой биг бенд, то тебе нужны хорошие музыканты, я бы даже сказал — лучшие музыканты. Но у каждого есть свое мнение, все заняты, играют в куче проектов, у всех свои проблемы и дела. Все было бы проще, если бы это был какой-то государственный биг бенд с четкими зарплатами, расписанием и обязательствами. Мы собираемся за 3-4 недели до концерта и репетируем под каждое выступление отдельно. Ведь каждый концерт — это новая программа. Так что сама большая сложность — собрать музыкантов.

Инициатива первого Kyiv Big Band исходила не от музыкантов. Я увидел объявление в институте Глиера, что кто-то собирает биг бенд. Мы давно думали об этом с Дмитрием Александровым. Тогда я понял, что это наш шанс. Мы пришли на встречу и там познакомились с Питером Дэвисом, он был бизнесмен, но его отец писал музыку для духового оркестра. У нас была финансовая поддержка, зарплата, запланированные концерты и все было «четко и красиво». Даже года не прошло с дня основания, но он или устал, или очень много денег уходило на биг бенд, и Питер решил прекратить финансирование Но мы решили продолжать на энтузиазме. Конечно, музыканты менялись, кто-то уходил, потому что не хватало дисциплины.

О джазовой культуре в Украине

Не скажу, что сейчас всё очень круто и кардинально меняется. Да, у нас есть Alfa Jazz Fest, Koktebel Jazz Fest — это из больших. Вот первый фестиваль All music is Jazz в Closer, и осенью прошел «Джаз на Днепре», которого давно не было. Вот, кажется и все. Но появилось много джазовых площадок и клубов, где можно послушать разные проекты, появились новые слушатели и музыканты. И это — круто.

Эта музыка сейчас популяризируется, стало модно слушать джаз. Мода на джаз — это прекрасно. Мне нравится, когда люди хотят слушать качественную хорошую, интеллектуальную музыку. Это воспитывает, и это лучше чем слушать какую-нибудь Бутырку.

У нас большой провал в образовательной системе и нет государственной поддержки. Нет таких программ, как в Европе и Америке, где поддерживают студентов, молодых музыкантов, профессиональные ансамбли и концерты.

Мало кто знает заграницей про Украину вообще. С их точки зрения украинского джаза вообще существовать не может. Да, у нас тоже играют музыку, в 50-60-х годах у нас были джазовые клубы, но все же такого понятия как украинский джаз нет. Это также как американский гопак. Вы о нем слышали? Вот и они не слышали про украинский джаз.

Очень нелегко привезти мировых джазменов в Украину. Ольга Бекенштейн, которая организатор фестиваля в Клоузере, — большая молодец. Очень непросто согласиться на такой фестиваль, ведь сделать своими силами это очень сложно.

О загранице

В Америке очень много денег тратится на популяризацию джаза. Это их культура, они считают, что джаз придумали американцы. Там есть много грантов, стипендий. Вы можете сами подаваться на программы, но я знал пианиста которому позвонили и сказали: «Вы не хотите поехать в тур по Бразилии? Жилье, перелет оплачиваем и будет зарплата музыкантам». У нас, конечно же, ничего такого нет.

Иногда я думаю о том, чтобы поехать учится заграницу. Я ездил в Норвегию на мастеркласы — это был джазовый курс в одну неделю. А когда ездил в Нью-Йорк, я просто ходил по клубам, брал частные уроки, посещал концерты и просто общался с музыкантами. Если есть возможность — нужно ехать, чтобы смотреть, слушать, общаться, учиться. И лучше это делать в Америке, ведь джаз родом оттуда, и лучше, чем там, его нигде не объяснят.

О важности Jam Session

Понятие Jam Session пришло из Америки, с давних времен. Тогда после своих концертов, работ и так далее, музыканты играли то, что им нравилось, менялись между собой и отводили душу. Так организовывалось много ансамблей. Сейчас всё так же. Jam Session — это как неофициальное прослушивание на работу. Со мной так было не один раз, что после джема тебе предлагают какие-то концерты, поездки.

Моя карьера началась так же. В арт-клубе «44» были джем-сейшены. Как только я приехал в Киев, начал ходить и слушать. Я помню свой первый раз. У меня тогда не было с собой трубы. Всё же я сыграл и спустя пол года я уже играл в стейдж бенде каждое воскресение. Сейчас я преподаю в Глиера оркестр и трубу.

Ученики тоже приходят на эти джем-сейшны и это прекрасно. Это как университет, только с непринужденной обстановкой, где ты можешь поиграть с мастерами музыки и задать вопросы.

Почему нужно идти на All Music is Jazz

Почему обязательно нужно прийти в джазовый фестиваль в Клоузере? Потому что мы там будем играть. А если серьезно, то будет много интересных проектов, которые вряд ли можно где-то услышать сейчас.

В Америке есть очень крутой джазовый конкурс Теллониуса Монка. И каждый год там конкурс по разному инструменту. Если вы трубач и хотите поучаствовать, можно сделать это один раз в 7 лет. Но там есть ограничение в возрасте, по сути, ты можешь принять участие только один раз в жизни и то, если совпадут звезды. Так вот, Маркиз Хилз, который будет выступать на сцене фестиваля, занял первое место. Его называют восходящей звездой, кем он действительно является. Это один из тех музыкантов которые вдохновляют меня сейчас. Но это только один из примеров. У нас тоже будет интересная коллаборация с американскими музыкантами. Я познакомился с ними случайно, но с одним играл, а с другим записывал альбом. И вот, спустя полгода, когда Ольга сказала об этом фестивале, я подумал, почему бы и не сделать такой проект.

Как пишется музыка

Я общался с многими музыкантами о том, как они пишут музыку. У каждого по-разному: музыка приходит к кому-то на улице или пока кто-тоготовит еду. Лично я сочиняю за фортепиано, сначала гармонию, а потом мелодию. Я смотрел интервью с одним тромбонистом и он рассказывает: «Я еду в метро. Мне приходит мелодия и я ее начинаю напевать, а люди смотрят на меня как на дурачка».

Когда ты играешь, то думаешь о том, как играют твои коллеги, о том какой ты сегодня и что хочешь передать. Я думаю не о нотах, а об эмоциях.

Но для этого ты должен постоянно заниматься и учить теорию. Это похоже на общение. Когда мы говорим, то не думаем какими словесными оборотами будем оперировать или какие умные словосочетания подобрать. Мы просто изъясняемся словами, которые у нас есть. Дома мы учим буквы, слова. запятые, виды предложений и так далее, но когда общаемся — не должны думать об этом. Так и в музыке. Хотя многие молодые музыканты неправильно это трактуют и хотят все и сразу.

Фотографии — Kris Kulakovska, Alexey Karpovich