Пять лидеров мнений о пяти объектах культуры, которые повлияли на их жизнь
Будь я Леди Годивой, я бы прокатилась голой верхом на белой лошади, ратуя за объединение урбанистических движений.
Вот, положим, у нас есть целые миры: литераторов, блоггеров, «хипстеров», художников, гастроэкспертов etc. И они варятся в собственном котле событий, не очень-то обращая внимание на других. Гастроэнтузиасты со своими праздниками еды; фотографы с вечными репортажами открытий; журналисты, освещающие мероприятия; хипстеры, посещающие эти самые мероприятия — так или иначе уже вместе. А вот между «интеллектуальными элементами» и уже упомянутой городской глянцевой жизнью все еще огромная пропасть. В то же время принято считать, что если человек умен, то выглядит он всенепременно плохо и наоборот: если он красив — то обязательно туп, как табуретка. Я собрала вам пять представителей прекрасного вида: стильных людей, экспертов в своей отрасли, которые, ко всем прочим достоинствам, являются лидерами мнений. Я свято уверена, что именно в них состоит наше будущее. И они, собственно, пример для подражания. Эта статья — голый выезд на лошади — стремится показать, что быть умным и красивым просто. Читай, смотри, думай, путешествуй, слушай. А с чего начать или, иначе выражаясь, что повлияло на становление наших героев, изложено ниже.
Книги и явления, которые повлияли на становление
Сергея Дидковского
Сергей Дидковский, PR-стратег «Ольшанский и партнеры», главный редактор xxl.ua. Автор информационных вирусов «Спаси Замок Барона», «Права курильщиков». Консультирует рестораны и бары. Знает все о виски, пиве и создании информационных вбросов.
Николай Носов «Незнайка на Луне»
Настольная книга про экономику «для самых маленьких» и взаимоотношения классов людей с различным достатком. Книга задумывалась в качестве настольного учебника по утопическому коммунизму для детей. Автор умело манипулирует неокрепшими детскими умами, противопоставляя «светлый» коммунизм с всеобщей равностью и счастьем «мерзкому» буржуазному миру, в котором капиталисты угнетают трудящихся. При этом книга дает исчерпывающее, хоть и карикатурное, представлением о двух противоборствующих экономических системах. Обе системы гиперболизированы настолько, что скорее походят на образец классической постмодернистской сатиры. Однако «Незнайка на Луне» дает представление о работе ключевых экономических механизмов (например, товарно-денежных отношений, рекламе) и устройстве социума (у «коммунистов» лицемеры, у «буржуинов» угнетатели).
Фридрих Ницше «Так говорил Заратустра»
Фундаментальный труд о том, что прямоходящий индивидуум априори не является человеком. Ницше ультимативно поднимает на философскую поверхность фундаментальный вопрос «Кто такой человек?» и сам на него отвечает: «Человек — это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком. Канат над бездной». Автор предлагает человеку стать сверхчеловеком, что впоследствии дополнит философ Мамардашвили своей формулировкой «Человек есть усилие быть человеком».
Виктор Пелевин «Generation Пи»
Метафизическая хрестоматия рекламы, по ошибке принимаемая за литературный экскурс в «лихие девяностые». При поверхностном прочтении кажется, что Пелевин изложил суть первичного накопления капитала с распадом Советского Союза. Однако ключевые меседжи книги являются развернутым пояснением метафизической сути рекламной деятельности. Пелевин обращается как шаманским практикам (именно шаманы, наевшись галлюциногенных грибов, в состоянии транса взбирались на космическое дерево), так и к психоанализу Фрейда (анальные и оральные вау-импульсы). Главная фраза книги «Человек человеку вау» поясняет суть коммуникаций между индивидуумами в обществе консюмеризма, разработанном, кстати, племянником Зигмунда Фрейда — Эдвардом Бернейсом.
Нассим Талеб «Черный лебедь»
Коротко говоря, это книга о влиянии случайностей на эволюцию человечества. О том, что незначительная и неучтенная деталь может изменить вообще все. Талеб, модернизатор и «Прометей» опытов Монтеня, преподносит идею «лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал» в форме человека, который ежедневно живет в неведении. Фактически он адаптирует весь пласт мирового критицизма в прикладную науку, названия которой пока не существует, но задача которой в эмпирическом, а не теоретическом, познании окружающего мира. Благодаря Талебу мы научились критически оценивать чужие успехи и с особенной тщательностью изучать чужие поражения.
Владимир Сорокин «Норма»
Пожалуй, ключевая книга Сорокина — главного русскоязычного постмодерниста всех времен. Сорокин — мастер создания параллельных вселенных, которые отличаются от реальности на сущие микроны. Кажется, что персонажи его книг время от времени преодолевают невидимую завесу и прорываются в наш мир. Мастерство словотворчества Сорокина сложно сравнимо с любым другим современным автором. Его разбирают на цитаты, подспудно называя самым мерзким автором в российской литературе всех эпох. Благодарные читатели Сорокина с ухмылкой относятся к тем людям, кто восхищается смелостью режиссера Ларса фон Триера и превозносит «художественное богатство» авторов из «желтой серии», вроде Чака Паланика и Уильяма Берроуза. Несмотря на литературную жесткость и натуралистичность, Сорокин является мощнейшим современным писателем из всех, пишущих на русском языке.
Интернет. Снизил стоимость передачи информации до нуля, превратив человека постиндустриального в человека информированного.
Дэвид Линч. Главный тролль в кинематографе, добившийся признания исключительно благодаря нонконформизму.
Психоанализ. Фрейд и Юнг откопали в индивидууме то, за что ему потом все время стыдно.
Виски. В переводе с гэльского языка означает «вода жизни», а значит, позволю себе перефразировать — двигатель творческого прогресса.
Методологисты. Объяснили принципы взаимодействия с мышлением и научили управлять группами людей.
5 художников и 5 вдохновителей от Лилит Саркисян
Лилит Саркисян — fashion-иллюстратор, главред и основатель интернационального журнала TheNorDar
Эгон Шиле, потому что некрасивая красота, красные локти и колени. Потому что самая настоящая fashion-иллюстрация современности.
Анри Тулуз-Лотрек, потому что арт-нуво, гротеск и ирония. И потому что его женщины из борделей Монмартра — самые красивые женщины Франции.
Густав Климт, потому что тончайшая эротика на обратной стороне наложенной краски.
Модильяни, потому что тайная любовь с Анной Ахматовой, пронесенная поэтессой через всю жизнь (помните “Сероглазого короля?”) и потому что странный.
Мартирос Сарьян, потому что Родина.
Поэты серебряного века, потому что самое откровенное откровение.
Режиссеры Уэс Андерсон и Вуди Аллен, потому что из ничего — все, потому что юмор для всех и не для каждого, потому что чувство жизни превыше всех других чувств.
Японские художники и дизайнеры, потому что минимализм, тонкие линии и умение деталями рассказать целую историю.
Французские модельеры, потому что одними из первых почувствовали женщину и приняли ее такой, какой она есть.
Мужчины.
Детство: Твин Пикс
Если не считать Санта-Барбару в компании бабушки, то это — мой первый просмотренный сериал. Сложно общаться с людьми, которые не знают, кто убил Лору Палмер и не понимают гениальности этого сериала. Обидно, что выйдет новая часть. Серьезно, кажется, что у тебя воруют детство ради больших гонораров.
Юность: Секс и город
Из песни слов не выкинешь — «Секс и город» вырастил целое поколение женщин. Ужасно материальный сериал, который мог продать все – от сигарет Мальборо, туфель Маноло Бланик до мечты быть Кэрри Брэдшоу. Отблески последнего я вижу до сих пор, что уже пугает.
Любовь: Доктор Хаус
Люблю, когда о трупах и «больничках», когда главный герой – гениальный мудак (поверьте, таких сериалов больше, чем вы думаете), и когда в каждой серии своя история. Жаль, что переходя за четвертый сезон, любой сериал скатывается в пропасть межличностных отношений. Тем, кто не любит много крови в кадре, посоветую «Восприятие» — тот же Доктор Хаус, но с большей теоретической частью.
Красота: Мост
Я смотрю американские сериалы и уважительно отношусь к британским, но редко ухожу за пределы этой географии. Поэтому шведско-датский «Мост» стоит на отдельном пьедестале. Холодный детектив сделан очень красиво и безупречно. Даже не ожидаешь от европейцев такой работы, а тут одно сплошное восхищение и историей, и съемкой, и цветом, и этими потрясающими домам с огромными окнами.
Новинка: Оранжевый новый черный
Если смотреть очень много сериалов, начинаешь перебирать продуктами. Я просматриваю все новые ситкомы и уверено могу заявить, что ни одного хорошего со времен первых сезонов «Теории большого взрыва» не сделали. Если комедии чаще всего снимают с эфира, то с другими жанрами своя проблема – отходя от привычных форм, продюсеры порой сильно мудрят. «Оранжевый новый черный» — хороший пример нового сериала, который берет и героями, и историями в постоянных флэшбеках, и музыкой, и сценами. Не зря им дают столько наград. Тем, кто не ценит тюремную тему, посоветую «Как избежать наказания за убийство» — еще один хороший пример оригинальной подачи.
Энид Блайтон «Пять юных сыщиков и верный пес»
Мне повезло: первые книги «Волшебник изумрудного города», «Незнайка на Луне» мне читала мама вслух. Самостоятельно читать я тоже начала достаточно рано, но именно истории юных сыщиков помогли ощутить, что книжки – это круто и проснуться в четыре утра, чтобы дочитать – вообще не проблема. Энид Блайтон создала идеальные детские романы от которых захватывало дух и тянуло на воплощение прочитанного в реальность. До сих пор помню ощущение, когда находишь на Петровке книгу, которую еще не читала.
Оранжевые книги
Во времена моей юности (или как назвать период до социальных сетей?) было модно читать. Серьезно. Легендарная оранжевая серия с вездесущим Чаком Палаником и Ирвином Уэлшем покоряла наши горячие сердца и еще не созревшие умы. Книги читались, обсуждались, передавались из рук и в руки, а самые любимые цитаты кочевали из подписей на (внимание) форумах в набирающие популярность ЖЖ. Будем считать такую литературу этапом взросления. Это именно те книги, которые стоит читать в нежном возрасте юной леди, чтобы потом закинуть: «Все, кого ты любил, или бросят тебя или умрут». Сейчас бы я их и в руки не взяла.
Украинская литература
Не помню почему я решила прочтать «Людину» Ольги Кобилянской. Будем считать, что мной двигал внутренний протест и желание доказать, что украинская литература не хуже зарубежной или русской. Доказывала я себе это долго и нудно, у меня даже трек Onuka «Місто» вызывает ассоциации с романом Пидмогыльного. Позже, в жизни появилась Ирена Карпа, Сергей Жадан и Юрий Андрухович. Только вот после диплома о Забужко я к украинской литературе утратила тягу надолго. Но патриотизм во мне был еще задолго до того, как это стало мейнстримом.
Франсуаза Саган
Если спросить, кто из писателей абсолютно мой, то ни на секунду не задумаюсь над ответом. Франсуаза Саган – это нежная безысходность, такая проникновенная грусть и живая философия. Почти все ее произведения напоминают ту часть дня, когда в летнее время становится невыносимо грустно и тихо, но нет в этом ничего плохого. Размеренная грусть всегда лучше глупого оптимизма. И красивее.
О.Генри
Рассказы – быстрый выход из ситуации, когда жизненно необходимо почитать что-то хорошее, не затягивая это на пару дней. О.Генри – гениальный мастер рассказа и я все не могу понять, как у него это все получается. Как надо мыслить, чтобы так красиво подавать истории, какую надо иметь наблюдательность, чтобы это вырисовывать буквами? Это чтение для успокоения нервной системы и легко вдохновения. Сложно остановиться на пяти вариациях, как видите сложно составить даже логический список. Куда поставить перечитанную три раза «Мастер и Маргарита» (единственная книга, которую я перечитывала), правильный женский роман Моэма «Театр», пьянящего Хэменгуэя, сложного Ремарка? С другой стороны, классно, что они есть у меня и были со мной.
Киев. Первое время после переезда в Киев освоиться было весьма непросто. Как-то мне даже пришлось три раза за месяц сменить съемную квартиру. И на жилье уходила практически вся зарплата. Сейчас с улыбкой вспоминаю те времена. Если ты усерден в том, что делаешь, Киев помогает тебе развиваться, если ленишься — топит. Вот и вся арифметика. Пройди Киев на испытание себя.
Лондон. Именно в Лондоне я понял, что такое стиль. Стиль жизни, внешнего вида и поведения. Мне кажется, каждому британцу в школе это преподают на уроках или делают специальную прививку еще в детсаду. Отель здесь нужен исключительно для галочки. Ведь гулять по Лондону стоит и днем, и ночью. История про Лондонский густой туман — просто красивое преувеличение режиссеров и художников. Это еще Оскар Уайльд отмечал.
Барселона. Если мечтаешь о комфорте — Барселона лучший для этого город. Он до сих пор не приелся моим знакомым, которые живут там больше пяти лет: до обеда ты в офисе, после – на чистейшем городском пляже.
Прага. Моя первая взрослая поездка в Европу началась с Праги. И хотя это не главный город в мире искусства, но чешская столица меня сразу покорила выставками, посвященными Дали и Уорхолу.
Черновцы. Это родной город и в моем сердце для него есть свой отдельный уголок. Черновцы — это город, в котором у меня все было впервые. Спортивная секция, школа, драки, включённость, университет, работа. Именно в Черновцах у меня был первый серьезный бизнес, когда мне было лет 8, я срывал алычу в соседском дворе и продавал ее неподалеку у магазина. Не хотелось клянчить деньги у родителей. Любить свой город — это локальный вид патриотизма.
Jeff Buckley — Hallelujah
Есть песни или клипы, которые ты можешь включать просто для фона. Но это совсем другой случай. Однажды пришел домой очень уставший и злой, начал искать спокойные треки для отдыха. Случайно попалась песня Леонарда Коэна в исполнении Джеффа Бакли. Затем я полез у Youtube в поисках клипа и теперь периодически использую эту песню о любви и жизни, как личный антидепрессант.
Jamiroquai — Corner of the Earth
Для меня «Сorner of the earth» — это своеобразная форма ностальгии, светлая грусть по прошлому. Сморишь на шаманские танцы Jamiroquai и почему-то становится радостнее. Уверен, у каждого есть подобные клипы в арсенале.
Joe Cocker — Noubliez Jamais
Иногда полезно грустить. Эта песня как раз об этом. Это разговор поколений. Мне никогда не устанавливали жестких правил, воспитывали по принципу Джо Кокера «every generation has it’s way, a need to disobey».
Florence + The Machine — What Kind Of Man
После нового альбома «How Big How Blue How Beautiful» Florence + The Machine надежно закрепились в моем плейлисте. Обычно музыка является дополнением к действию. Этот и другие треки из нового альбома отлично подходят для бега.
Coldplay — Viva La Vida
Когда спрашивают про любимую группу, я думаю про Coldplay. Несколько лет назад вместе с женой были на их концерте. Когда мы поняли, что до окончания шоу осталось немного, решили скорее выйти со стадиона. Но для нас было огромным сюрпризом, когда в какой-то момент Крис Мартин переместился с главной на дополнительную и в конце стадиона мы встретились с ним, и на расстоянии метра дослушали весь концерт.
Луиджи Колани, грузовик «DAF Aero 3000»
Повлиял на меня не сам грузовик, а стакан, в который мне налили минералку где-то в Западной Германии. Я был настолько удивлен его асимметричной, но в то же время эргономичной формой, что выкупил упаковку стаканов прямо в ресторане. Надпись на стакане, служившая для улучшения охвата за счёт своей шероховатости, гласила: «Colani». Таким образом, я познакомился с немецким промышленным дизайнером и основателем биодизайна Луиджи Колани через его объект. По прибытию домой я основательно изучил его работы и был поражен внешним видом грузовика DAF настолько, что взял его за основу своего дипломного проекта. После этого биодизайном Колани стали поражены мои одногруппники и художественный руководитель. Осколками зацепило даже декана.
Кайл Вотсон, «Atom Bomb Chopper»
В то время я только начал заниматься строительством велосипедов, мы все пользовались dial-up интернетом и мама постоянно ругала за занятый телефон. Эффект, произведенный на меня, когда я нашел Кайла Вотсона, действительно можно было сравнить со взрывом в несколько мегатонн. Абсолютно новый подход к строительству кастом-велосипедов, использование конструкционного модуля, который стал эстетическим элементом, используемым даже в утилитарных предметах, все это нашло отклик в заложенных в институте знаниях и расширило сознание покруче любых запрещенных к обороту веществ.
Филипп Старк, «Alessi Juicy Salif»
Как стать поп-звездой при помощи соковыжималки научил меня француз Филипп Старк. Он утвердил меня во мнении о преимуществе идеи перед проектной графикой. Свой концепт Филипп нарисовал на салфетке в ресторане, но это пошло в серию и стало одной из икон мирового промдизайна. Для меня этот лаконичный и элегантный проект круче, чем его яхта, поезд или клуб. Глядя на нее, я вспоминаю, что дизайн — это заставлять других дизайнеров чувствовать себя дураками.
Ито Морабито и «Партизанский дизайн»
Партизанский дизайн — я не знаю, как это назвать по-другому. Дело в том, что Ито создавал предметы промышленного дизайна под логотипами именитых брендов типа Nike, Apple и Heineken и выставлял их на обозрение в сети. Потребители были в восторге, совали деньги в монитор, но ничего не происходило. Потому, что ни Nike, ни Heineken, ни остальные компании не были в курсе того, что им вскоре прийдется производить. Таким образом, дизайнер нашел себе работу без томных собеседований в HR отделе. Молодой француз продиктовал свои условия корпорациям и стал легендой. Ито научил меня максимально использовать то, что имеешь, делать дизайн без спроса и заявлять о себе нелегально.
Ле Корбюзье «Модулор»
Свою маленькую кухню я всегда оправдывал «Модулором» Ле Корбюзье. Компактное, но в то же время функциональное пространство, где все предметы находятся на расстоянии вытянутой руки. Графическое изображение Модулора конечно уродское, зато служит напоминанием о том, что функция предшествует форме. Это как шрам на память.
Гай Ричи, режиссер. Снес меня с ног своим «Lock, Stock and Two Smoking Barrels» и добил «Snatch». К тому же у него жена — Мадонна.
Эдди Мерфи, актер. «Delirious» Самый лучший пидорас.
Слава Балбек, архитектор. Архитекторы могут всю ночь, Слава может всю неделю. Когда мне лень, тяжело или я устал работать, — я вспоминаю этого чувака. Он вообще не спит, не устает и ему никогда не лень.
Лемми Киллмистер, «Motörhead». Показал, как жарить на сцене сорок лет без передышки. Сорок — это как мне, и еще треть.
«Падение Черного Ястреба», фильм. Рассказал, что любая прогулка может превратиться в ад.
Інші публікації
Популярное
В тренде
