Что изменило Антония Барышевского? 5+5: музыка и фотография

Мы продолжаем говорить о культурных влияниях. Антоний Барышевский – один из пяти героев этого выпуска, посвященного музыкантам.
Пианист назвал пять важнейших имен в своем профессиональном становлении, а также выбрал еще одно направление искусства, которое, помимо музыки, играет самую значительную роль в его жизни. 5 педагогов и 5 фотографов, без которых Антоний Барышевский был бы совсем другим человеком.

Антоний Барышевский – солист Национальной Филармонии Украины, живет в Киеве. Лауреат многочисленных международных фестивалей, среди его наград: первое место на 14-м конкурсе А. Рубинштейна в Тель-Авиве; первое место на 7-м Международном конкурсе пианистов «Интерлакен Классикс» в Берне. Активно гастролирует, выступая  в Бельгии, Дании, Беларуси, Израиле, Исландии, Италии, Марокко, Германии м многих других странах.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: МУЗЫКА

Если говорить о музыке, то решающая роль в моем становлении принадлежит именно педагогам. Композиторы и их творчество – это скорее внешнее влияние. Конечно, у меня есть предпочтения среди произведений, есть несколько удачно сыгранных вещей, но не могу сказать, что  они меня определили. Глубинное чувство музыки  мне дали именно люди, у которых мне повезло брать уроки.

Наталья Киселёва

Мой второй педагог. Первый от меня отказался. Формулировка: «Бездарь, ничему невозможно научить». Наталья Васильевна доказала, что возможно.

Алина Соркина
Она первая начала занимать со мной много и всерьез — больше, чем положено в рамках школьной программы. Это педагог, который поверил, что в столь раннем возрасте (10 лет) я уже могу играть сонаты Бетховена (хотя, если быть до конца откровенным, это всё-таки рановато). Моё первое выступление в филармонии —  её заслуга. Под руководством этого человека я начал чувствовать, что буду заниматься музыкой по-настоящему.

Рита Донская
Слёзы, ущемлённое самолюбие, сумасшедшее количество занятий, первые международные конкурсы, первые победы, первые пролёты, пропуски общеобразовательной школы — утро и вечер принадлежит музыкальной. Дневники с гигантскими двойками, обязательное ведение «Дневника впечатлений» со списком прочитанной литературы за лето, уроки с чтением Нейгауза, прослушиванием Рихтера на старых пластинках. И слёзы – но уже иного рода.

Валерий Козлов
Мой профессор, «Шеф», вот уже 12 лет. Сказать «оказал влияние» — не сказать ничего. На уроке может быть сказано много, а может быть пару замечаний – но они дадут новый импульс всей музыке. При этом впервые – большая свобода самовыражения, и даже поощрение её. Первый сольный концерт. Первые гастроли. Первые фуршеты.

Лили Дорфман
Без мастер-классов Лили сложно себя представить. Она никогда не даст ученику сыграть «просто так». Лили – это урок, как нужно прожигать себя, работая над созданием образа, как устремляться вперёд многочисленными линиями и подголосками музыки. Лили – это колоссальная энергия Музыканта и Личности. Именно она убедила меня в том, что надо попробовать поехать на конкурс Рубинштейна в Израиле.

ЧАСТЬ  ВТОРАЯ: ФОТОГРАФИЯ

Фотография – моё маленькое увлечение. Не могу сказать, что занимаюсь этим серьезно, просто балуюсь: плёнка, мобилка. Но если говорить о чём-нибудь еще кроме музыки, то  пусть это будет фотография.

Стив МакКарри

Однажды мне подарили его книгу с фотопортретами людей всего мира. Мира, где красота бывает настолько разной и неожиданной. Думаю, работы Стива Маккари – прививка от расизма для любого человека.

Анри-Картье Брессон

Классик репортажной фотографии, маэстро и магистр уличной магии пресловутого «решающего момента». Его фотографии – укол энтомологической булавкой на лету. В этом его шарм и влияние на человека, который взял фотоаппарат в руки. Или даже мобильный телефон.

Йозеф Куделька

После Брессона его карточки выглядят даже более бескомпромиссными и острыми в своей точности. Иногда – безжалостностными. Но он ведь и не француз. Он – «Чёрный Брессон». Куделька дал мне осознание, что не нужно мешать фотографии запечатлевать важное.

Георгий Пинхасов

Парадоксалист. Певец цвета. Знакомство с его творчеством – путь от неприятия до одухотворения и подражания. Хотя это и бессмысленно. И ещё – несмотря на то, что и до него был чудесный СолЛейтер — Пинхасов — мой личный реформатор мышления.

Рагнар Аксельссон

Этот персонаж северной саги доводит фотографию до уровня лезвия Оккама, отсекая всё лишнее, но накаляя внутренний нерв картины до максимума. Его творчество близко музыке в своей пластике и экспрессии.